Начинается все с того, что главный герой (уволенный с работы полицейский с незаконченным историческим образованием жутко стесняющийся своего имени) случайно встречает на пустынной улице пожилую женщину, которая обращает его внимание на венок цветов мать-и-мачехи на голове статуи. Ничего особенного, кроме того, что на улице – ноябрь. С этого маленького чуда начинается туманная и запутанная повесть, где сны смешиваются с явью, а общая атмосфера явно позаимствована у Кафки. Поначалу книжка прикидывается детективом. Убийство, затем покушение на убийство, начало расследования, в общем, все в лучших традициях. Заманив таким образом читателя, автор разражается длинным монологом о социальных проблемах города, сделавшим бы честь передовице «Правды», особое внимание посвящая вопросам того, как испортили старый город современные архитекторы. Увы, эта не особенно занимательная тема дальше будет преследовать читателя постоянно. Между тем на сцене появляется загадочная троица: Гмюнд, Прунслик и девушка Розетта, до неприличия напоминающие Воланда с его свитой.
Несмотря на красивый фон и многообещающее начало, с каждой следующей страницей книжка все больше разочаровывает. Сначала начинают утомлять физиологические подробности убийств, которые автор смакует чуть ли не с наслаждением. Где-то ко второй трети вообще перестаешь понимать, зачем все это написано, а главное – зачем ты читаешь весь этот бред. Моя надежда на то, что в конце произойдет что-нибудь эффектное ( с убийцей все становится ясно несколько раньше), так и не оправдалась. Увы. Конец книги откровенно слаб.